Русские писатели в Париже
Директор Института возрастной физиологии, академик РАО Марьяна Безруких рассказала о данных последнего масштабного исследования среди 15-летних школьников 32 стран. Оценивались три параметра: способность находить информацию в тексте, интерпретировать ее и давать оценку. Высшую оценку 5 баллов получили лишь 3 процента наших старшеклассников. А вот 1 балл заработали 18 процентов, но были подростки — 9 процентов, которые выполнили задачу ниже чем на «единицу». Итого выяснилось, что 27 процентов старшеклассников, выбирающих жизненный путь, профессию, вуз неспособны воспринимать, анализировать и пересказывать прочитанное. Это — неграмотные люди. Они не смогут освоить профессию, понять инструкцию, осознать задание. Если прибавить к неграмотным 29 процентов тех, кто в результате тестирования получил 2 балла, то выйдет, что потенциально неграмотных подростков у нас больше половины, и потому представители России заняли 28-е место из 32 стран. Позор для когда-то одной из самых грамотных держав!
К сожалению, культ чтения выветривается из семьи, а наплевательское отношение к литературе внушается электронными СМИ, которые сократили трансляцию театральных спектаклей, детских и просветительских передач о классике, а в качестве ведущих писателей выдвигают такие фигуры (Ерофеев, Арбатова, Гришковец, Толстая и прочие), которые никак не могут увлечь подростков, сформировать в них трепетное отношение к печатному слову. Именно их командировали представлять Россию на Парижском книжном салоне.
Но времена меняются, и от имени писателей-реалистов, объединенных в «Группу 17», к президенту Франции Жаку Шираку обратился прозаик и издатель Петр Алешкин. Филолог по образованию, Ширак, переводивший в молодости «Евгения Онегина», в отличие от наших руководителей государственной идеологией и культурой, сразу понял суть проблемы и пригласил на Парижский салон альтернативную группу писателей (теперь так — к нашему стыду! — приходится называть приверженцев русской классической традиции). Литераторы, в основном из провинции, поехали в Париж за свой счет, но стали официальными гостями, что вызвало гнев неизменного куратора зарубежных тусовок — советника руководителя Федерального агентства по печати Владимира Григорьева, который даже сорвал афишу мероприятия «Группы 17». Но всех афиш уже не сорвать. На Парижском салоне «Литературная газета», которая сама оплатила участие на стенде, провела «круглый стол» «Русская литература, которую вы не знаете». Вот тут-то и прозвучали впервые имена Валентина Распутина, Василия Белова, Леонида Бородина, Юрия Кузнецова и других ведущих писателей, которым не нашлось места на официальных березках, изуродовавших стилизованный стенд России. Как шутили русские писатели, жаль, что Комитет по 100-летнему юбилею Михаила Шолохова не догадался написать Шираку — глядишь, и славное имя нобелевского лауреата прозвучало бы достойно.
Участники «Группы 17» провели пресс-конференцию, где Петр Алешкин наконец-то сказал в телекамеры правду, которую ему в нынешней России никогда бы не дали высказать в эфире: «Мы в Париж приехали за собственный счет. Теперешний кремлевский режим, как и прежний советский, избрал одно литературное направление, которому он покровительствует, выпуск книг членов которого он оплачивает, членов которого он делегирует на все книжные ярмарки за государственный счет. … Только с членами этого направления встречался в Елисейском дворце президент Путин. Он знал, что в Париже находятся писатели, продолжающие традиции русской классики, но ни одного из них он не пригласил на встречу. Самым любимым его писателем оказался Виктор Ерофеев, матерщинник, циник, ненавидящий Россию и русских, с которым Путин и его супруга с удовольствием фотографировались, пели ему дифирамбы. Горько, конечно, осознавать, что наш президент так мало образован и обладает крайне низким эстетическим уровнем, что ему приносит наслаждение мат в литературе».
Со многим в этом страстном выступлении можно согласиться, но в первой части своего выпада Алешкин неправ: Кремль-то как раз всегда заигрывал с теми, кто презирал любой реализм, в том числе и социалистический. Недаром Вознесенский что тогда не вылезал из Парижа, что и сейчас приехал все с той же Зоей Богуславской. И пусть власть не обольщается, поощряя одно направление (вернее, одно финансово-идеологическое лобби): предадут, ошельмуют, как тот же Вознесенский, заходившийся прежде в истерике: «Уберите Ленина с денег!». Ну а пока вся эта публика готова лизать руки власть имущим.
Сергей Есин, который одну из повестей начинал так: «Писатели, как известно, — это граждане, которые в основном выступают по телевидению», вспоминал поездку на Парижский книжный салон и прием в Елисейском дворце. Один питерский поэт, «ахматовская сирота», настолько нервничал, что Путин и Ширак к нему по полукругу выстроившихся писателей не дойдут, задержавшись возле «телезвезд», Радзинского и Ерофеева, что ринулся, изумляя церемониймейстеров во фраках, навстречу президентам, пожал обе царственные длани и, удовлетворенный, вернулся на место, чтобы продолжить потом писать стихи о рабской натуре русского народа. Есин фамилии не называет, только имя — Саша. Но кто там может быть из питерских Александров нынешних? Только Розенбаум да Кушнер. Но первый вроде больше депутат, чем поэт, значит, второй — Кушнер, который писал о дрозде и о себе:
Коричнево-пасмурный чаще, чем черный,
И все-таки родину я не покину…
Спасибо за верность. И впрямь: зачем ее покидать — тут ему и Госпремию дают, и загранкомандировки, и Дуся с Таней приглашают на «Школу злословия», а кому был бы нужен этот холодный, пасмурный стихотворец там?
Нам продолжают усиленно навязывать определенный круг имен, идей, книг. Но обнадеживает то, что хотя бы в свободолюбивой и защищающей свою национальную культуру Франции усилиями русских писателей книжный геноцид не прошел!
«Советская Россия», N 60-61 (12679), суббота, 30 апреля 2005
Александр Бобров