Петр Алешкин. УБИТЬ ЕЛЬЦИНА
Успокоился майор Разин только тогда, когда истребитель «МИГ» легко промчался, проскользнул по бетонке и взмыл вверх. Майора привычно вдавило в кресло, привычно мелькнуло серебристое от зимнего солнца облачко, и перед глазами застыло белесовато-голубое постепенно темневшее небо. Разина охватил вдруг восторг: он жертвует собой ради России, ради своего народа. Все продумано, подготовлено. Была уверенность, что он идет на благое дело. Кто, если не он?! — пронеслось в голове. И все же глубоко-глубоко в душе была тревога.
В наушниках раздался голос капитана Пугачева, который всегда летал с ним в паре на своем «МИГе». Майор Разин на мгновение представил, увидел как бы с земли: два серебристых истребителя, словно невидимым канатом привязанные друг к другу, с ревом несутся над землей вверх. Привычная картина для этих мест. Майор ответил капитану, что слышит его, все идет нормально, ложимся на заданный курс. Разин с удовлетворением отметил, что говорил совершенно спокойно. Он понимал, что потом, когда извлекут из-под обломков «черный ящик», будут десятки раз прокручивать ленту, вслушиваться в его слова, в интонацию, искать волнение, суетливость, дрожь в голосе. Он был спокоен, уверен в себе. Ничто не мешало задуманному. Через три минуты нужно будет поворачивать в сторону Москвы.
«Интересно, послушается ли капитан Пугачев приказа сбить его? Дрогнет ли у него рука?» А приказ непременно последует, когда на командном пункте поймут, что он затеял. Майор Разин и капитан Пугачев дружили семьями. Жены их учительствовали в одной школе. Младший сын Разина Игорек учился во втором классе вместе с дочерью Пугачева Иринкой.
Вспомнилось, как неделю назад Игорек приплелся из школы необычно молчалив и грустен. Вяло поставил ранец с учебниками возле тумбочки и закрылся в спальне. Разин понимал, что от одной картошки и капусты, которыми, слава Богу, снабжала теща из деревни, от такой еды изо дня в день радости детям мало. Не повеселишься на голодный желудок, не порадуешься. У него росла еще старшая дочь Машенька, недавно ей исполнилось одиннадцать лет. Раньше, когда зарплату платили и в продуктах недостатка не было, она была жизнерадостной, смешливой. А с недавних пор стала книжницей, тихоней, старалась не беспокоить попусту мать с отцом, занятых поисками куска хлеба. Учителям три месяца уже не платили зарплату, и он, майор, высококлассный летчик, страж Отечества, забыл, когда в последний раз получал зарплату. Но его семье еще не так тяжко, помогает деревенская бабушка. Прежде, когда платили пенсию, она подбрасывала деньжат. А теперь и ей несладко. Спасибо за картошку с капустой! А как Пугачевым живется, страшно подумать! И сколько еще таких терпеливых пугачевых по России!
Увидев Игорька на редкость унылым, Разин обратился к жене Светлане Михайловне:
— Что с ним? Случилось что? Двойка?
— Нет… — ответила жена. Она недавно вернулась из школы, готовила обед, доставала квашенную капусту из холодильника. — Может, его поразил обморок Иринки Пугачевой?.. Понимаешь, — Светлана Михайловна поставила тарелку с капустой на стол. Разин с отвращением вдохнул надоевший кислый запах, — вызвала я ее к доске, она два слова произнесла и вдруг к стене прислонилась и поползла, поползла по ней вниз, колени подогнулись и кувырк на пол, как подбитая синичка… До сих пор в голове стоит стук от ее удара затылком о паркет… — Светлана Михайловна отвернулась к холодильнику и вытерла щеку ладонью. — Я думала — умерла!.. Голодный обморок… От голода она вся прозрачная стала, светится. — Сама Светлана Михайловна была такая же прозрачная. Выступившие скулы обтянуты голубоватой кожей.
— Долго это будет продолжаться?! — вдруг неожиданно громко, с отчаянием воскликнула она. — Долго нас будут мучить? Издеваться над нами? — Она зарыдала и села на табуретку.
«Недолго! — мрачно подумал Разин. — Я остановлю изверга!»
Он ничего не сказал, прижал к себе жену, погладил по волосам, успокаивая, потом молча пошел в спальню к сыну. К этому времени он уже решился, обдумал, как будет действовать, ждал подходящего момента.
Игорек лежал в одежде на кровати и уныло смотрел вверх, на белый потолок. На отца не взглянул. Он считал всех взрослых трусами. И своего отца тоже. В груди Разина тягостно заныло от бессилия, от невозможности помочь своим детям, своей семье. Она сдавил свою грудь рукой и сел на кровать у ног сына.
— Грустно, сынок? — прошептал он.
Мальчик взглянул на него набухшими влагой глазами.
— Ты помнишь свой рисунок? Тот… с Кремлем и самолетом?
Игорек кивнул, еле двинул головой по подушке.
— Я ЭТО сделаю! — быстро прошептал Разин и добавил: — Скоро!
Мальчик вдруг вскочил с кровати, обхватив отца руками, прижался к его животу и затрясся в беззвучном плаче.
— Она тебе нравится? — гладил он сына по голове. — Мне тоже нравится… Хорошая девочка…
Месяца два назад, в сентябре, в начале учебного года, Разин поинтересовался, чем занимается сын, что он так усердно рисует за столом. Подошел. Смотрел из-за спины мальчика, как он старательно рисует на чистом листе истребитель, кремлевскую стену, башню. Самолет с красной звездой на хвосте устремил свой острый нос прямо на кремлевскую башню. Он него пунктиром идет линия. Истребитель атакует Кремль.
— Почему фашист с красной звездой? — поинтересовался отец.
— Это не фашист, — тихо сказал Игорек.
— Почему он тогда стреляет в Кремль?
— Это я… Я вырасту, стану летчиком и застрелю президента, — прошептал, не оборачиваясь, мальчик.
— Зачем?
— Он ограбил народ! — уверенно и быстро ответил Игорек. — Он не дает зарплату, и нам есть нечего. Он обманывает всех, разорил страну и всех людей. Иринка вчера ужинала только чаем, без сахара. Пап, можно я завтра возьму Иринке пирожок с капустой? Всего один? Ладно?
— Бери, бери! — Разин сильно прижал голову сына затылком к себе. — Кто тебе сказал, что президент ограбил народ?
— Все так говорят.
— А ты не говори.
— Но все знают…
— Пусть.
— Ты боишься? — прошептал Игорек.
После этого разговора Разину впервые пришла в голову мысль убить президента, освободить русскую землю от этого монстра, изверга. Россия без него воспрянет, поднимется, расцветет.
В те дни президента России готовили к операции. Жил он в Барвихе. Трудно было узнать, где, в каком доме и в какой комнате он находится. И была надежда, что президент загнется во время операции, сам освободит Россию. Поговаривали, что организм его отравлен алкоголем. Слишком веселая пропойная жизнь у него была.
Весь военный городок замер в нетерпеливом ожидании, когда передали по радио, что началась операция. Умрет или выживет? — гадали с надеждой, готовясь чуть ли не к всеобщему праздничному гулянию в случае известия о его смерти. Но надежда, как всегда, обманула. Монстр выжил.
Майор Разин начал разрабатывать план его уничтожения. План был прост. В тот день, когда президент приедет в Кремль на встречу с кем-либо, а майор будет в воздухе на боевом дежурстве, ему надо будет пробиться к Кремлю и освободить Россию. Разин вызнал, куда выходят окна президента. Главное — пробиться к Кремлю. Сделать это можно, если лететь над самыми крышами Москвы.
И вот этот день настал. Из телевизионных новостей майор узнал, что президент впервые после операции приедет в Кремль, чтобы провести в своем кабинете рабочие встречи с руководителями страны. Момент подходящий. Все совпадало. Надо решаться на этот важный шаг, выжить после которого у него не было никакого шанса. Разин решился, собрался внутренне, ничем не выдал себя перед стартом. Осталось уйти от капитана Пугачева и поразить цель.
Привычный ровный рев моторов заглушался наушниками. Истребитель, казалось, вытянулся в воздухе, застыл. Стрелки приборов замерли в нормальном рабочем положении. Пора! Самолет приблизился к самой ближней точке от Москвы. Сердце своими ударами разрывало грудь. Майор Разин резко бросил истребитель к земле и завопил, да-да, не заговорил, не закричал, а именно завопил, вызывая диспетчера:
— Ключ! Ключ! Я — Пятнадцатый!.. Я падаю! Управление отказало!.. Я падаю! Что делать?!
Истребитель стремительно, со свистом несся к земле.
Диспетчер отозвался тут же, заговорил спокойно:
— Пятнадцатый, успокойся! Как двигатели? Постарайся взять под контроль управление! Не суетись! Время еще есть.
Майор Разин сделал вид, что ничего не слышит, беспрерывно кричал:
— Ключ! Ключ! Я — Пятнадцатый! Почему молчите? Что делать? Самолет не слушается… Земля приближается… Внизу город! Буду тянуть до конца!
Земля действительно стремительно вырастала, неслась навстречу. Двигатели ревели ровно. Все приборы в норме.
— Пятнадцатый! — раздался в наушниках голос капитана Пугачева. — Я — Шестнадцатый! Ты меня слышишь? Катапультируйся, немедленно катапультируйся!
— Ключ! Ключ! Почему молчите?.. Ключ, где ты? Что делать?.. Я катапультируюсь! Дотяну до поля и катапультируюсь!
Майор Разин кричал, а сам зорко следил за приборами. «Все! — пронеслось в голове. — Ушел из зоны действия радаров!» Он выровнял истребитель и заскользил почти по самым верхушкам деревьев. Разин слышал, как диспетчер кричал Пугачеву:
— Шестнадцатый! Что с Пятнадцатым? Катапультировался? Разбился?
— Пятнадцатый пока держится над самым городом! Думаю, протянет недолго…
— Шестнадцатый! Свяжись с ним! Может он тебя услышит. Пусть не рискует, катапультируется. Москва близко. Не дай Бог, грохнется на Москву!
«Поговорите, поговорите, время идет. Кремль приближается, — лихорадочно думал майор Разин. — Эх, если бы не было Пугачева! В части думали бы, что я уже в раю. Перед Москвой очухаются, сволочи! Прикажут капитану меня сбить. Это точно! Как он себя поведет? Поднимется ли у него рука?» — думал Разин, слушая переговоры диспетчера с капитаном Пугачевым.
— Ключ! Я — Шестнадцатый! Он меня не слышит!
— Попытайтесь еще!
— Пятнадцатый! Ты меня слышишь? Пятнадцатый! Пятнадцатый!
Вдали показалась Москва. Майор Разин представил, как две ракеты оторвутся от его истребителя и, вмиг обогнав его, устремятся в окно кремлевского кабинета президента. Выпустит их Разин наверняка, когда промахнуться будет невозможно. Поражал цели майор Разин отлично. И вслед за ракетами вобьет в окно самолет. Если президент чудом останется в живых при взрыве ракет, то непременно погибнет под обломками истребителя. Жаль, погибнут и другие люди. Невинные. Но сколько невинных душ загублено со дня воцарения президента. В одной Чечне сотни тысяч! Тысячи покончили с собой от голода и безысходности. Даже академики не выдерживают, стреляют в себя, чтобы не участвовать в ужасах этого правления президента. Миллионы страдают, живут в унижении и нищете только для того, чтобы горсточка ненасытных прихлебателей, хищно окруживших кремлевского монстра, могли наслаждаться жизнью, грабить народ, обжираться на презентациях, качать доллары за рубеж. Как хорошо было бы, если в кабинете в это время оказался и алчный хищник Чубайс! Отомстить за слезы и унижение народа, за слезы сына, за голодный обморок Иринки, за дрожащие руки и впавшие щеки жены.
«В Кремль! В Кремль!» — рвалось сердце Разина. Казалось ему, что истребитель завис над землей, хотя деревья, поля, деревушки под ним слились в сплошную летящую массу.
Света и дети! Как они узнают о его поступке? Как к ним отнесутся после этого? Что будет с ними? А если выгонят с работы Светлану, выбросят всю семью из квартиры? Такой случай был. Капитан Иванов развелся с женой, ушел в отставку, уехал из городка, а его семью выкинули из квартиры. Живи где хочешь, квартира служебная! А семью убийцы президента вышвырнут без всякого сомнения! Куда им тогда податься… Как будут жить? Чем? Кем вырастут Машенька с Игорьком? Что будет с ними, с детьми убийцы?
Вдали показались купола кремлевских соборов, а капитану Пугачеву еще не дали приказ сбивать его. Решают.
«Вместе с президентом я убью своих детей! Разрушу их судьбы!..» Вдруг вспомнился майор Сергеев. Он погиб весной, разбился с самолетом. Хоронили его как героя, а семье выделили двадцать миллионов рублей помощи. «Убью президента, придет другой, такой же, если не циничней, наглей, похабней… А может, тот же Чубайс!.. Все ни к чему, все напрасно. Внезапно отчаяние охватило Разина. Тоска! И страх! Непонятный жуткий страх да темноты в глазах. Все не так, все не так! Что делать?! Назад?.. Нет, только не назад!
Под крылом мелькали первые многоэтажные дома пригорода Москвы. Мелькнула голубая полоса реки. Майор Разин рванул на себя штурвал. Истребитель круто, стрелой взмыл вверх, сделал петлю, вошел в штопор и, вращаясь, пошел вниз. Последнее, что увидел Разин, пустынный и голый берег Москвы-реки.
Капитан Пугачев видел, как истребитель Разина врезался в берег реки, как с огнем и дымом взметнулась земля.
«Слизняк! — с горечью мелькнуло в голове капитана. — Я ж его сопровождал! Придется мне… Надо узнать, где окно кабинета президента».