Петр Алешкин. Остановить приватизацию Переделкино
За долгие советские годы писатели на проценты от своих гонораров сумели построить несколько Домов творчества, которыми мог пользоваться каждый член Союза писателей. Построили великолепную поликлинику, собственную типографию на Цветном бульваре, открыли несколько издательств, книжных магазинов. Литературный фонд стал богатейшей организацией. Писатели могли в собственных издательствах выпускать книги, получать гонорары, на которые можно было безбедно жить; могли лечиться в собственной поликлинике, ежегодно в обязательном порядке проходить полную диспансеризацию; могли отдыхать и писать свои произведения в собственных Домах творчества на льготных условиях.
Неплохо жилось писателям, но начались перестройка, реформы, и появилось множество желающих поживиться за счет писательской собственности. Несмотря на то, что по закону общественная собственность не могла быть приватизирована, первой из собственности писателей была продана поликлиника. Продана за стоимость зубоврачебного кресла, хотя на строительство и оборудование ее писательское сообщество потратило сумму равную четыремстам миллионов долларов.
Естественно, «прихватизация» писательского имущества без участия руководителей не могла осуществиться. Одни руководители подписывали договоры на продажу по глупости, другие из-за алчности. Потеряли писатели несколько Домов творчества, продана за копейки огромнейшая типография в центре Москвы вместе с шестиэтажным административным корпусом, где раньше располагались редакции «Литературной газеты» и «Литературной России», потеряны писательские издательства, продали даже часть собственного легендарного дома – «Дома Ростовых» на Поварской улице.
В очередь на приватизацию встал самый лакомый кусок – писательские дачи в Переделкине, по государственной оценке общая стоимость 350-400 миллионов долларов..
По разным оценкам стоимость одной сотки в Переделкино колеблется от пятидесяти до ста тысяч долларов. А участки некоторых дач равны ста соткам. Такой участочек стоит 5-10 миллионов долларов. Дачи сами на таких участках разные: от двухэтажных особняков до небольших деревенских изб. Но дело не в самих строениях, дело в земле. Как легко стать миллионером за счет писателей! Приватизировал дачу, продал и ты миллионер! А писатели? Да что писатели? Хапнули у них поликлинику – молчат! Оттяпали типографию – молчат! Писатели доверчивые, легко внушаемые, запудрить им мозги легко особенно патриотической риторикой, поверят. Свои интересы они отстаивать еще не научились.
Прежнее руководство Литфонда разработало схему отторжения земли в Переделкино. По ельцинскому закону право собственности на землю нужно было подтвердить до определенного числа. Те земли, которые во время не перерегистрировались, отходили в собственность области. И прежнее руководство Международного Литфонда, сговорившись с руководством района, тянуло время, по возможности отщипывая по кусочку переделкинскую землю. Так было продано несколько гектаров. Это возмутило Литературный фонд России, который к тому времени возглавил энергичный Иван Переверзин, который знал — что и как нужно делать, чтобы защитить писательскую собственность. Начались затяжные многочисленные суды. Для того, чтобы Переверзин отступился от борьбы за сохранение писательской собственности, ему пробивали голову, ломали руку, постоянно угрожали убить. Но он выстоял, не отступился, выиграл все суды, перерегистрировал землю в Переделкино, пройдя через невероятные препятствия чиновничества, сохранил писательскую собственность.
И вдруг с неожиданной стороны опять нависла реальная угроза приватизации переделкинских дач. Видимо, алчность присуща человеку независимо от его взглядов, не зависимо от того, что он декларирует — либеральные идеи или патриотические.
Дело в том, что после изгнания прежнего руководства Международного Литфонда председателем бюро Президиума МООП «Международный Литфонд» стал Феликс Кузнецов, а директором назначили Ивана Переверзина. Феликса Кузнецова в литературной среде все знают. В советские времена он, пользуясь коммунистической риторикой, умиротворяя ею идеологических вождей, умело обустраивал собственные дела. Скажем прямо, ни проблемы советской литературы, ни проблемы государства его никогда не интересовали. На первом месте для него всегда были личные интересы. Но он умело и талантливо скрывал это, понимая, что человек обычно воспринимает то, что слышит, но мало обращает внимания на реальные дела и поступки говорящего. В новые времена Феликс Кузнецов талантливо освоил патриотическую риторику. Как прежде все обращали на то, что он говорит, а не на то, что делает.
Став во главе Международного Литфонда, Феликс Кузнецов, зная, что его дачный участок стоит пять-шесть миллионов долларов, стал думать, как его прихватизировать. И придумал интересную схему приватизации переделкинских дач. Передо мной лежит подписанное Феликсом Кузнецовым «Положение о долгосрочной аренде в городке писателей «Переделкино». Это «Положение» первый шаг к приватизации. Что же придумал для этого Феликс Кузнецов? Зная, что литфондовское строительное управление в Переделкино, которое вело ремонт дач, давно уж продано, что ремонт дач не ведется, несмотря на обветшание дачных строений от времени, что, конечно, к особняку Феликса Кузнецова не имело никакого отношения, он все же решил воспользоваться этим для приватизации. Он придумал такую схему, мол, если сам арендатор дачи ремонтирует ее, то эта дача становится его собственностью, естественно, с землей.
Напомню, что дачи в Переделкино Литфонд передает писателю в аренду пожизненно. То есть пользуется писатель-арендатор ей всю жизнь. И только после его смерти дача передается в аренду другому писателю. Для того, чтобы дача осталась в собственности родственников писателя навсегда, была и придумана следующая схема. Для большинства честных и бедных писателей она недоступна, но для алчных и авантюрных — большой простор для приватизации. Привожу некоторые пункты «Положения»:
«2.1. Срок долгосрочного договора аренды определяется объемом инвестиций, которые арендатор… затрачивает на капитальный ремонт объекта аренды.
2.2. При этом устанавливается пропорциональная зависимость устанавливаемых сроков от объема капиталовложений, когда каждый год приравнивается к затратам в объеме 65 тысяч рублей.
В этом случае:
При затраченной сумме не менее 650 тысяч руб. – срок действия договора 10 лет;
При затраченной сумме не менее 1300 тысяч руб. – срок действия договора 20 лет;
При затраченной сумме не менее 1625 тысяч руб. – срок действия договора 25 лет;
При затраченной сумме не менее 1950 тысяч руб. – срок действия договора 30 лет;
При затраченной сумме не менее 2600 тысяч руб. – срок действия договора 40 лет;
При затраченной сумме не менее 3185 тысяч руб. – срок действия договора 49 лет;
(Внимание, главный пункт!)
2.3. Если в силу необходимости Объект аренды (то есть дача), возведен или восстановлен заново за счет личных инвестиций арендатора (при затратах не менее 3185 тысяч рублей), Объект… может быть узаконен в качестве собственности арендатора-инвестора».
То есть если арендатор предоставит справку, что он якобы затратил на ремонт своей дачи чуть больше трех миллионов рублей, то он становится собственником этой дачи и земельного участка стоимостью в 10 миллионов долларов.
Господин Кузнецов после принятия этого «Положения» тут же предоставил директору Литфонда Ивану Переверзину «Смету» расходов на ремонт своей дачи на сумму в три миллиона восемьсот девятнадцать тысяч рублей. На эту сумму можно построить два совершенно новых особняка. На что же потратил такие деньги Феликс Кузнецов? Неужто он в своем и без ремонта прекрасном особняке установил золотой унитаз и золотые ручки на дверях, как король Брунея? Иван Переверзин засомневался в предоставленных документах и не захотел подписывать «Смету» расходов на ремонт дачи Кузнецова. На это Феликс Кузнецов, насколько мне известно, цинично спросил директора: Неужто он не желает своим дочкам оставить в наследство писательскую дачу? На это Переверзин ответил, что не желает, чтобы его имя осталось в литературе как бесчестного человека, стяжателя. Кстати, где наши олигархи строят и покупают свои деткам особняки? Правильно, за рубежом. А где построил многоэтажный особняк своей дочке наш «патриот» Феликс Кузнецов? На своей родине в Вологде? Нет, вы ошиблись, там же где и олигархи. В Германии. И если он скажет, что построил особняк его дочке бескорыстный спонсор немец. Не верьте. Главный спонсор строительства особняка для дочки Феликс Кузнецов. И теперь для этой же дочки Кузнецов решил отнять у писателей переделкинскую дачу.
«Положение» о приватизации, то есть о долгосрочной аренде было принято тогда, когда, как мне известно, Иван Переверзин был в отпуске. И принято оно было большинством голосов членов бюро, так что Переверзин оказался перед свершившимся фактом, и как ни возмущался, отменить «Положение» не смог. Дело в том, что все члены бюро Литфонда являются арендаторами дач в Переделкино и делали это «Положение» для себя. Только Абаева была против принятия «Положения», да еще один член бюро господин Тур заколебался, понимая цинизм и бессовестность «Положения». Кстати, некоторые члены бюро говорили мне, что они голосовали за «Положение», будучи обманутыми Феликсом Кузнецовым, который говорил им, что срок долгосрочный аренды ограничивается 25 годами. Они не подозревали, что в «Положении» есть пункт определяющий срок в 49 лет и есть пункт о переходе дачи с землей в полную собственность арендатора, то есть в любой момент арендатор или его наследники могут продать участок кому угодно.
Прочитав впервые это циничное «Положение», я спросил у Ивана Переверзина: почему сам Литфонд не может отремонтировать дачи, нуждающиеся в ремонте? Есть ли деньги для этого? Переверзин ответил, что когда он принял дела Международного Литфонда, годовой доход составлял семь миллионов рублей. Сейчас же годовой доход составляет сорок миллионов рублей, никаких проблем нет, чтобы отремонтировать любую дачу. И Феликс Кузнецов об этом знал, но лгал всем о тяжком финансовом положении в Литфонде.
Деньги для ремонта в Литфонде есть. Это факт. Но давайте посмотрим на приватизацию переделкинских дач с морально-этической стороны. Ведь большинство членов бюро позиционируют себя, как патриоты, клеймят на страницах газет и журналов одной рукой негодяя «прихватизатора» Чубайса, который украл у народа государственную собственность, а другой рукой пишут заявление, чтоб украсть собственность, принадлежащую их собратьям-писателям. Представим, что у Литфонда действительно нет денег для ремонта дач. Некий писатель Вася Пупкин получает дачу и видит, что это не дача, а развалюха, требующая капитального ремонта. Что мешает Васе Пупкину отказаться от такой не пригодной для жилья дачи? Разве его кнутом загоняют жить в этой даче? Нет, он сам берет ее, понимая, что дается она ему пожизненно. Во-первых, если Вася не привык к комфорту, он может спокойно жить в том доме, который получил. Во-вторых, если Вася любит комфорт, то он для себя, повторяю, для себя устраивает комфортные условия существования. Почему писатели за это должны дарить ему дачу с многомиллионным участком? В-третьих, может случиться такое, что Вася, отремонтировав дачу, вдруг по какой-то причине решил отказаться от нее, сдать ее в Литфонд, но деньги-то на ремонт он потратил. По справедливости эти деньги ему должны быть возвращены. А если он продолжает жить на даче, то делал этот ремонт Вася для себя, именно он сам пользуется созданным комфортом и ни Литфонд, ни писатели собственники Литфонда ничего ему не должны. Он имеет единственное право: аккуратно пользоваться арендованной у писателей площадью, и землей.
И главный вопрос! Где бедные писатели найдут такие суммы для приватизации писательских дач в Переделкино, которые указаны в «Положении»? Найти легко. Нашел же Феликс Кузнецов почти четыре миллиона рублей с небольшой зарплаты директора МСПС. Любой может поступить так: сделать липовую печать какой-нибудь строительной организации, стоит изготовление печати всего четыреста рублей, нашлепать ею на бланках, что якобы сдал он в строительную организацию миллионы рублей, показать эти бумажки в Литфонде и оформлять навсегда дачу с участком. Вот ты и миллионер в долларах! Но доказать такое мошенничество еще легче. На договоре о ремонте дачи всегда должен быть телефон строительной организации. Минута нужна, чтоб позвонить и выяснить, ремонтировала ли организация дачу и получала ли она такие деньги? А потом обратиться в налоговую инспекцию с предложением проверить эту строительную организацию на предмет получала ли она такие деньги и оплатила ли она с этой суммы налоги. Налоговая инспекция с удовольствием это сделает. Конечно, если хозяином Международного Литфонда будет по-прежнему Феликс Кузнецов, то никто не будет выяснять происхождение бумажек. В одиночку он не будет переоформлять свою дачу в собственность, нужны будут несколько писателей с именем да еще числящиеся патриотами.
Но на пути этого замысла Феликса Кузнецова встал Иван Переверзин, и Кузнецов всеми правдами и неправдами стал сколачивать против него каолицию из членов бюро Президиума Литфонда, стараясь всячески оклеветать директора. Цель — заменить его на более покладистого, который не мешал бы приватизации переделкинских дач. А в чем талантлив Кузнецов так это в интригах. Знает, кого как купить, кому что посулить, кого как убедить. Потом обманет, предаст, но это потом, потом. Феликс Кузнецов никогда не скупился на ложь, чтобы дискредитировать человека. Он стал распространять слух, что якобы Иван Переверзин продал Дом творчества Малеевку. Но я как член Президиума Литфонда России знаю, как это происходило. Фактически мы потеряли Малеевку еще во время перестройки, когда бывший председатель Литфонда России Валерий Поволяев взял большой кредит у Сбербанка под Малеевку. Начались ельцинские реформы и кредит не смог вернуть Сбербанку новый Председатель Литфонда Виктор Кобенко. И хозяином Дома творчества Малеевка стал Сбербанк. У Литфонда осталось 30%. Когда возглавил Литфонд России Иван Переверзин, Сбербанк решил продать Малеевку новому хозяину, и новый хозяин предложил Литфонду выбор: либо Литфонд продает ему свои 30%, либо Литфонд остается хозяином этих 30%, но никогда в последующие сто лет не получит ни копейки дивидендов и ни копейки не выделит на льготы писателям, произведет эмиссию, в результате которой Литфонд России станет владельцем всего одного процента. Это реальная ситуация. Я это хорошо знаю. Тогда Иван Переверзин собрал Президиум и спросил, как ему быть. Мы все, почти единогласно сказали, надо продавать, чтобы получить хорошие деньги, иначе мы ни копейки не получим никогда. Переверзин нас послушал и продал последнюю долю в Малеевке в 30%, и на эти деньги было выкуплено здание Литфонда России на Гоголевском бульваре. И вот теперь, насколько мне известно, чтоб обманут малосведущих писателей, НАСТРОИТЬ ИХ ПРОТИВ Ивана Переверзина Феликс Кузнецов стал распространять слух, что якобы Переверзин продал Малеевку, хотя потеряли мы ее еще во времена Валерия Поволяева. И кстати, не по вине Поволяева, он просто искал деньги, чтоб помочь писателям.
В последнее время Феликс Кузнецов стал играть роль чуть ли не главного борца за писательскую собственность, негодовал по поводу продажи части Дома Ростовых на Поварской. Это все блеф Кузнецова. Он понимал, что мало кто имеет возможность прочитать протокол заседания, где выдвигали Арсения Ларионова на должность директора МСПС и директора издательства «Советский писатель, и не узнают, что именно он, Феликс Кузнецов, протащил Ларионова на эти должности. Он понимал, что мало кто знает, что Арсений Ларионов никогда не отличался самостоятельностью, что ни одного решения он не мог принимать без согласования с руководителями, в том числе с Феликсом Кузнецовым. Таким образом, Кузнецов знал, что продается Дом Ростовых, и был не против этого, но как только возник конфликт между Бондаревым и Михалковым, он быстро сориентировался, понял на какой стороне сила, предал Ларионова и стал подписывать подготовленные для него статьи против Арсения Ларионова.
Ложь, предательство, клевета, интриги под патриотическими лозунгами — таковы методы деятельности Феликса Кузнецова для отстаивания собственных интересов. Никогда он и пальцем не шевельнул для того, чтобы что-то сделать для писательского сообщества России.
И еще один момент, связанный с приватизацией переделкинских дач. Почти половину дач арендуют бывшие советские номенклатурные работники, которым дачи прилагались к креслу, несмотря на то, что эти высокопоставленные чиновники от литературы не написали ни строчки. Если план Феликса Кузнецова вступит в силу, то эти бывшие советские чиновники навсегда останутся владельцами переделкинских дач, а выдающиеся писатели, которые своими произведениями активно прославляют русскую литературу, такие как Виорель Ломов, Петр Краснов, Владимир Пронский, Михаил Попов, Александр Трапезников и многие другие навсегда останутся жить в коммуналках, тесных комнатушках, будут писать свои выдающиеся произведения на кухонных столах и на коленях.
Естественно, всех арендаторов стричь под одну гребенку нельзя. Ситуация в разных случаях разная. Например, есть один-два случая, когда арендаторы получили не полноценный особняк, как в случае с Феликсом Кузнецовым, а пустырь без всяких строений и на собственные деньги построили дачу. Это особый случай, его нельзя мерить общей меркой. По справедливости его нужно решать особо и опять же коллегиально.
Кроме того, необходимо учитывать, что переделкинские дачи это не просто дачи, это мемориальный комплекс, связанный с великими именами русской литературы, и приватизировать его втройне преступно.
И еще один важный момент. Приватизацию Феликс Кузнецов придумал, мотивируя тем, что якобы нет денег у Литфонда. Однако арендную плату он установил брать самого себя за шестьдесят соток участка и большого особняка всего в пределах восемьсот рублей в месяц. Для сравнения: во Внуково арендаторы платят за аренду коммунальной квартиры без единого метра участка земли 2500 рублей ежемесячно. Для содержания переделкинских дач Литфонду нужно около 60 миллионов рублей, включая налоги государству за землю. Арендная плата за все дачи составляет всего 10% от суммы расходов. Остальную сумму оплачивает писательское сообщество. Почему писатели должны оплачивать проживание переделкинских дачников? А потому, что решают эти вопросы сами дачники. Они сами себе сдают в аренду дачи, и сами назначают цену за аренду.
Я никакого отношения не имею ни к дачам в Переделкино, ни во Внуково. У меня собственная дача, с собственным участком, но, несмотря на это, я плачу налог за землю по пятьсот рублей за сотку. А почему арендаторы платят за арендуемую землю символическую плату? Надеюсь, что Конференция, который состоится в апреле, установит реальную плату за аренду дач и участков. Цена за аренду одной сотки не должна быть меньше пятисот рублей. Цена аренды за один квадратный метр дачи не должна быть меньше ста рублей. Только в этом случае писательское сообщество не будет оплачивать проживание арендаторов в поселке «Переделкино».
15 апреля состоится отчетно-выборная Конференция Международного Литфонда, делегаты его формируются по произвольным спискам. Главный критерий делегата по Феликсу Кузнецову – лояльность к приватизации переделкинских дач. Главная цель съезда, убрать из директоров Ивана Переверзина и других лиц, которые препятствуют приватизации. Но я убежден, что трудно будет найти столько писателей, которые могли предать писательское сообщество ради чужих мелких меркантильных целей. История этого не забудет.
Убежден, что Конференция Литфонда, несмотря ни на какие происки и интриги Феликса Кузнецова отменит «Положение о долгосрочном договоре аренды в городке писателей «Переделкино», которое дает зеленый свет приватизации переделкинских дач. Ведь на дворе не лихие девяностые, а серьезные годы начала двадцать первого века. Ушли те годы, когда можно было обмануть писателей, хапнуть любое имущество будь то общенародная или общественная собственность. Надеюсь, что писатели наконец-то прозреют, поймут, кто их грабит, а кто пытается защитить, и начнут самих себя защищать.
Член Президиума Литфонда России,
кандидат исторических наук
Петр Алешкин